Олежа с Женькой друзья лучшее, чем я... Я, вот, могу куснуть, в надежде на какую-то реакцию, попробовать вывести на эмоции... Опасная грань. Интенции благие мостят дорогу в ад, присутствие покинет, вдруг... и мощная аттенция сместится новым фулькрумом раздора. Интенции благие были - лишь посмотреть характеров игру.

Кстати, о фулькрумах... в "Песня о соколе" М. Горького

I



"Высоко в горы вполз Уж и лег там в сыром ущелье, свернувшись в узел и
глядя в море.
Высоко в небе сияло солнце, а горы зноем дышали в небо, и бились волны
внизу о камень...
А по ущелью, во тьме и брызгах, поток стремился навстречу морю, гремя
камнями...
Весь в белой пене, седой и сильный, он резал гору и падал в море,
сердито воя.
Вдруг в то ущелье, где Уж свернулся, пал с неба Сокол с разбитой
грудью, в крови на перьях...
С коротким криком он пал на землю и бился грудью в бессильном гневе о
твердый камень...
Уж испугался, отполз проворно, но скоро понял, что жизни птицы две-три
минуты...
Подполз он ближе к разбитой птице, и прошипел он ей прямо в очи:
- Что, умираешь?
- Да, умираю! - ответил Сокол, вздохнув глубоко. - Я славно пожил!.. Я
знаю счастье!.. Я храбро бился!.. Я видел небо... Ты не увидишь его так
близко!.. Эх ты, бедняга!
- Ну что же - небо? - пустое место... Как мне там ползать? Мне здесь
прекрасно... тепло и сыро!
Так Уж ответил свободной птице и усмехнулся в душе над нею за эти
бредни.
И так подумал: "Летай иль ползай, конец известен: все в землю лягут,
все прахом будет..."
Но Сокол смелый вдруг встрепенулся, привстал немного и по ущелью повел
очами...
Сквозь серый камень вода сочилась, и было душно в ущелье темном и пахло
гнилью.
И крикнул Сокол с тоской и болью, собрав все силы:
- О, если б в небо хоть раз подняться!.. Врага прижал бы я... к ранам
груди и... захлебнулся б моей он кровью!.. О, счастье битвы!..
А Уж подумал: "Должно быть, в небе и в самом деле пожить приятно, коль
он так стонет!.."
И предожил он свободной птице: "А ты подвинься на край ущелья и вниз
бросайся. Быть может, крылья тебя поднимут и поживешь ты еще немного в твоей
стихии".
И дрогнул Сокол и, гордо крикнув, пошел к обрыву, скользя когтями по
слизи камня.
И подошел он, расправил крылья, вздохнул всей грудью, сверкнул очами и
- вниз скатился.
И сам, как камень, скользя по скалам, он быстро падал, ломая крылья,
теряя перья...
Волна потока его схватила и, кровь омывши, одела в пену, умчала в море.
А волны моря с печальным ревом о камень бились... И трупа птицы не
видно было в морском пространстве...




II



В ущелье лежа, Уж долго думал о смерти птицы, о страсти к небу.
И вот взглянул он в ту даль, что вечно ласкает очи мечтой о счастье.
- А что он видел, умерший Сокол, в пустыне этой без дна и края? Зачем
такие, как он, умерши, смущают душу своей любовью к полетам в небо? Что им
там ясно? А я ведь мог бы узнать все это, взлетевши в небо хоть ненадолго.
Сказал и - сделал. В кольцо свернувшись, он прянул в воздух и узкой
лентой блеснул на солнце.
Рожденный ползать - летать не может!.. Забыв об этом, он пал на камни,
но не убился, а рассмеялся...
- Так вот в чем прелесть полетов в небо! Она - в паденье!.. Смешные
птицы! Земли не зная, на ней тоскуя, они стремятся высоко в небо и ищут
жизни в пустыне знойной. Там только пусто. Там много света, но нет там пищи
и нет опоры живому телу. Зачем же гордость? Зачем укоры? Затем, чтоб ею
прикрыть безумство своих желаний и скрыть за ними свою негодность для дела
жизни? Смешные птицы!.. Но не обманут теперь уж больше меня их речи! Я сам
все знаю! Я - видел небо... Взлетал в него я, его измерил, познал паденье,
но не разбился, а только крепче в себя я верю. Пусть те, что землю любить не
могут, живут обманом. Я знаю правду. И их призывам я не поверю. Земли
творенье - землей живу я.
И он свернулся в клубок на камне, гордясь собою.
Блестело море, все в ярком свете, и грозно волны о берег бились.
В их львином реве гремела песня о гордой птице, дрожали скалы от их
ударов, дрожало небо от грозной песни:
"Безумству храбрых поем мы славу!
Безумство храбрых - вот мудрость жизни! О смелый Сокол! В бою с врагами
истек ты кровью... Но будет время - и капли крови твоей горячей, как искры,
вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой
свободы, света!
Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь
живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!
Безумству храбрых поем мы песню!.."

"Если видишь, что всё изначально самосовершенно, исцеляется болезнь - стремление чего-то достигать, и, когда просто остаешься в естественном состоянии как оно есть, присутствие недвойственного созерцания непрерывно возникает само собой."

Крылья Сокола держали, служили ему опорой, возносили к Небу. Но Сокол озадачился сугубо материальной стороной Жизни - стал мериться писькой с другим Соколом, а, может быть, и с Орлом. У Сокола писька оказалась не такой крутой и вот итог - "- Да, умираю! - ответил Сокол, вздохнув глубоко. - Я славно пожил!.. Я знаю счастье!.. Я храбро бился!.." ...

Не смогли крылья вынести груза грубых материальных вибраций и перестали быть фулькрумом, перестали служить опорой. Но паттерны остались, Сокол бьется в попытках взлететь и сожалеет что не может этого сделать. Уж подсказывает Соколу как поступить чтобы опять встать на крыло. Сокол, поддаваясь паттернам, и имея опыт адаптации бросается с обрыва, но не может опереться о крыло и - "И подошел он, расправил крылья, вздохнул всей грудью, сверкнул очами и - вниз скатился. И сам, как камень, скользя по скалам, он быстро падал, ломая крылья, теряя перья..." Прежние адаптационные механизмы не сработали - "И трупа птицы не видно было в морском пространстве..." Сокол не учел, что желание обладать грубо материальным, делает его ригидным, утяжеляет. Каждое желание - это фулькрум, который вносит в организм новые траектория движения. А несбывшееся желания создают суперпозиции, смещают центр тяжести (считайте, результирующий фулькрум) и образуют глобальные дисфункции. Все эти изменения приближают итог каждой жизни - смерть, но прежде заставляют страдать: "- О, если б в небо хоть раз подняться!.. Врага прижал бы я... к ранам груди и... захлебнулся б моей он кровью!.. О, счастье битвы!.." Страдания его пропитаны грубо материальными желаниями, но в этом он видит счастье. Пусть ему будет счастье в этом

"Если видишь, что всё изначально самосовершенно, исцеляется болезнь - стремление чего-то достигать, и, когда просто остаешься в естественном состоянии как оно есть, присутствие недвойственного созерцания непрерывно возникает само собой."

Мир полубогов
Главная беда мира полубогов (асур) — гордость. Гордость — это чувство, связанное с достижением, а зачастую также с территорией. Одна из причин войн — именно гордость людей и народов, которые убеждены, что могут решить проблемы других. Скрытая разновидность гордости проявляется и в тех случаях, когда мы считаем, что в чем то — это может быть способность или черта характера — уступаем другим. Такое вывернутое наизнанку себялюбие отдаляет нас от окружающих.

Гордость соотносится с горловой чакрой. Она часто проявляется в злобных выходках, а противоядие от нее — полный покой и смирение, которые возникают, когда мы пребываем в своей истинной природе.

Асуры наслаждаются счастьем и богатством, но склонны к гневу и зависти. Они постоянно сражаются между собой, но самые большие страдания обрушиваются на них, когда они объявляют воину богам, чье богатство еще больше. Боги сильнее асур, и убить их очень трудно. В войнах они всегда побеждают, тогда как асурам остается страдать от мук уязвленной гордости и зависти. В итоге они чувствуют себя ущемленными, и это заставляет их снова и снова затевать тщетные войны.

Не верь, не бойся, не проси

В чем суть МФР? Привести к равновесию ткани и научить письку держаться в комфортном месте и ни в коем случае ни с кем не мериться.

"Если видишь, что всё изначально самосовершенно, исцеляется болезнь - стремление чего-то достигать, и, когда просто остаешься в естественном состоянии как оно есть, присутствие недвойственного созерцания непрерывно возникает само собой."

Не верь, не бойся, не проси

Не верь, не бойся, не проси

А кто-то говорил, что в карму не вмешивается

"Если видишь, что всё изначально самосовершенно, исцеляется болезнь - стремление чего-то достигать, и, когда просто остаешься в естественном состоянии как оно есть, присутствие недвойственного созерцания непрерывно возникает само собой."

Не верь, не бойся, не проси

Ну, если секрет... То мы, своим присутствием, вмешиваемся в карму каждого, кто находится в поле нашего внимания, в досягаемости нашего внимания. И, с большой степенью вариантности, эти объекты нашей досягаемости таковыми являются из-за того, что хотят чтобы мы были в их судьбе (карме).

Нашел вот такое определение слова "присутствие":

"Если видишь, что всё изначально самосовершенно, исцеляется болезнь - стремление чего-то достигать, и, когда просто остаешься в естественном состоянии как оно есть, присутствие недвойственного созерцания непрерывно возникает само собой."

Не верь, не бойся, не проси

крайне недоброжелательный сердечный диалог. Расшифровывается обида и нереализовавшийся фулькрум самоутверждения....

Не верь, не бойся, не проси

"Если видишь, что всё изначально самосовершенно, исцеляется болезнь - стремление чего-то достигать, и, когда просто остаешься в естественном состоянии как оно есть, присутствие недвойственного созерцания непрерывно возникает само собой."

Один еврей ночью переходит границу. Тут слышит: «Стой! Кто идет!»
«Уже никто никуда не идет» - ответил еврей.

Не верь, не бойся, не проси

Вы, как всегда, правы

"Если видишь, что всё изначально самосовершенно, исцеляется болезнь - стремление чего-то достигать, и, когда просто остаешься в естественном состоянии как оно есть, присутствие недвойственного созерцания непрерывно возникает само собой."